Новости

11.01.2011 Ключи, которыми открывается новый год

Что случится в новом году, не знает никто из живущих на земле: никто из нас не может прозревать будущее.

Зато нам дано помнить прошлое, у нас есть История. Там, в нашей Истории, мы и находим ключи, которыми пытаемся открыть грядущее.

Вот четыре ключа, которыми мы попробуем открыть заветную дверцу в новый год.

Первый - 70-летие начала Великой Отечественной войны, 22 июня 1941 года. Дата, открывшая пятилетие тяжелейших испытаний для нашего народа, да только ли для нашего? Это ключ, которым открывается тяжелый сундук с уроками истории.

Второй - 150-летие отмены крепостного права в России. Это ключ от тайника, в котором извечная мечта о свободе, о своей земле, о независимости от гнета хозяйской власти и государства.

Третий - 50- летие первого полета человека в космос. Гражданину Советского Союза Юрию Алексеевичу Гагарину дано было впервые в истории человечества увидеть нашу планету всю и сразу. До Гагарина человек мог смотреть только с Земли в небо. Гагарин впервые взглянул с неба на Землю. Этот гагаринский взгляд изменил человечество. Это ключ от комнаты понимания кто мы и откуда.

Четвертый - 15-летие создания первого в мире клона. Человек, все время претендовавший на функции Создателя, как никогда близко приблизился к самым сокровенным тайнам природы всего живого. Клон овечки Долли детонировал взрыв восторгов, возмущений, запретов, страхов и разочарований.

Многим показалось, что клонирование - это возможность вернуть любимых, вернуть великих, вернуть не понятых и не оцененных в прошлом.

Это ключ к пониманию того, что любимых надо любить, пока они живы, что пророки есть в своем отечестве, что гений должен быть признан таковым при жизни.

Попробуем открыть этими ключами новый год. Повернутся ли они в скважине времени? Скрипнет ли дверца?

22 июня 41-го года началась война

В истории человечества есть трагические даты, которые не только объединяют или разъединяют целые народы, но и делят жизнь обычного человека на "до" и "после".

Дальше его мирное прошлое становится ненастоящим, как в немом черно-белом кино в нем кто-то танцует фокстрот под безгласый оркестр, беззвучно раскрывает рот, подпевая марширующим физкультурникам, гоняет голубей, целуется, рожает… А реальные школьники, домохозяйки, партийные работники, зэки, колхозники, проснувшись 22 июня 1941-го, оказываются военным поколением, навсегда получив в нагрузку от этого раннего летнего утра израненую память.

70 лет назад наша страна подошла к пропасти, которую не смогли преодолеть около 27 миллионов человек. У 27 миллионов "после" уже не было.

Война эта уже высочайшим количеством человеческих трагедий заслужила название Великой. Поколенческий разрыв в 70 лет - слишком серьезное испытание для ныне живущих: а я смог бы по горло в холодной грязи, пол-Европы по-пластунски, в блиндаже со вшами? До конца оценить подвиг бузусых, недокормленных, с саперными лопатками против танков, нынешнему "генерейшен ПИ", безусловно, трудно. Однако, как показывает мой личный журналистский опыт, для молодого поколения России, как ни пафосно это звучит, память о войне - это основание для исторического оптимизма. К сожалению, таких оснований у нас не так уж много. Лозунги типа "Спасибо деду за Победу!", украшавшие минувшей весной капоты автомашин, не пустой звук для молодых водителей и не "пивной патриотизм", как подобные знаки памяти оценили некоторые наблюдатели. Великая Отечественная война слишком прочно вошла в нашу семейную память.

К юбилею Победы редакция затеяла выпустить полосу "Война из семейного альбома": военные фотографии и заметки о своих воевавших родственниках. Такого наплыва желающих опубликоваться, особенно среди молодых журналистов, никто не ожидал!

Эти темы кровной связи с людьми из 70-летнего далека будут нас интересовать в наступившем юбилейном году. Через повседневность войны, через сведения оставшихся в живых ветеранов о жизни между атаками. Будем думать, как преодолеть тот поколенческий нравственный разрыв, который сейчас разъединил внуков и дедов.

Чтобы почувствовать эту жизнь с запахом гари и пороха, нужно вернуться в прошлое, примерить на себя шинель из грубого сукна, попробовать перловой каши с тушенкой. Когда-то Илья Эренбург очень тонко определил то, что мы сейчас пытаемся "почувствовать" про войну: "Война сложна, темна и густа, как непроходимый лес. Она не похожа на ее описание, она и проще, и сложнее…" А эта простота и сложность добывается из человеческих документов, из воспоминаний и писем, по драматической напряженности которым никакие выдуманные сюжеты современных военных блокбастеров в подметки не годятся. Об одном таком случае рассказала мне однажды историк Елена Сенявская. "Мой отец, - говорила, сидя передо мной женщина, которую легко можно отнести к поколению, отделенному от войны тем самым поколенческим разрывом, - был командиром танка. Он рассказывал, как они летом 1944 года освободили женский концлагерь в Карелии. В существах, которые вышли им навстречу, нельзя было распознать женщин, - так они были истощены. Оживились они только тогда, когда поймали и привели их мучителей, - начальника лагеря и охрану, не успевшую сбежать. Экипаж привязал охранников к гусеницам танка. Отец пытался остановить самосуд, но ему сказали: "Уйди, лейтенант! Не мешай". Впоследствии он вспоминал: "Никогда в жизни я не видел такого дикого восторга в глазах живого существа, как в глазах этих женщин, наблюдавших, как рвут на части их врага. Вот она - психология войны. Кстати, танкистов за это наказали: отозвали представления к наградам за успешное наступление. Хорошо еще, что не отдали под трибунал, как сначала собирались".

Хочу пожелать себе как журналисту в наступившем году не раз еще встретить в воспоминаниях о войне подобную простоту и сложность. Через такое приближение, через такую примерку на себя, попытаемся рассказывать о славных и страшных страницах Великой Отечественной, к примеру, о битве под Москвой и знаменитого парада на Красной площади в ноябре 1941 года.

Связь поколений осуществляется и через учебники истории. Мы собираемся следить за теми усилиями, которые уже почти 20 лет делают ученые всего мира, чтобы написать справедливый и честный учебник о произошедшем 70 лет назад. Сделать это трудно. Мешают политики, амбиции, модная теперь приватизация национальной истории, элементарное невежество. Ныне живущее поколение уже не может с точностью ответить, кто, с кем и за что воевал. Мудрый академик Александр Оганович Чубарьян, который много сделал для того, чтобы над общим учебником о войне начали работать, обычно говорит, что историей надо заниматься честно, не примешивая к выводам свои человеческие эмоции. Он рассказывает, как трудно продвигается работа, как уже пятнадцать лет собирается комиссия историков России и Германии и идут разговоры о совместной подготовке учебных пособий. Но результата пока нет. Не получилось у немцев написать общий учебник и с поляками. Эмоции пока зашкаливают, и призывы ученых аппелировать только к фактам остаются втуне.

150 лет в России нет крепостных

150 лет назад, 19 февраля 1861 года, Александр II обнародовал манифест, отменявший крепостное право.

Поступок, безусловно, личной смелости, закрепивший за ним титул царя-освободителя, и огромной общественно-политической значимости - как первая в отечественной истории успешная попытка либеральной реформы. Либеральной не только по своим целям (такими были и преобразования Петра Великого), но и по методам реализации, которые, в отличие от петровских, не ломали Россию через колено и не стоили ей миллионов жизней. Принято считать, что Александру некуда было деваться: Россия позднее других европейских держав решилась на освобождение крестьян, что тормозило ее экономическое развитие - и в силу неэффективности рабского труда, и из-за дряхлости производственных отношений, перешедших на большей части континента в товарно-денежную, капиталистическую стадию, тогда как российский крестьянин все еще отрабатывал барщину.

Впрочем, Александр - не первый русский царь, почувствовавший необходимость модернизации, экономической и политической.

Еще в 60-х годах XVIII века Екатерина II считала, во-первых, полезным определенное ограничение ее собственной власти каким-либо органом "парламентского типа", а во-вторых, для нее было очевидным, что крепостной труд менее выгоден, чем вольный, не говоря уже о том, что миллионы рабов очень опасны. Генерал-прокурору Вяземскому царица писала о крепостных: "Если не согласимся на уменьшение жестокостей и уморение человеческому роду нестерпимого положения, то и против нашей воли сами оную возьмут рано или поздно".

То есть почти за 100 лет до Александра II Екатерина сформулировала главный аргумент, приведенный царем в 1856 году в пользу предстоявшей отмены крепостного права: "Лучше освободить сверху, прежде чем освободятся снизу".

Да и после Екатерины и Александр I, и Николай I приступали с разных сторон к реформам, но различного рода обстоятельства мешали их реализации - то Наполеон у ворот, то декабристы выходят на Сенатскую… А еще постоянный внутренний враг всяческих преобразований - чиновничество, бюрократия, нутром чующая, что любая перемена - удар по ее привилегиям и интересам. Александру I угрожали "удавкою", и пример отца ясно определял характер угрозы. Пугали царя революционными событиями в Европе, бунтом Семеновского полка… Как точно заметил в свое время Натан Эйдельман, бунты и революции всегда являются весьма кстати для тех, кто стремится запугать верховную власть ужасными примерами, требующими "немедленного пресечения", а потом "никаких послаблений". Позже один из сравнительно либеральных министров Николая I Дмитрий Николаевич Блудов находил, что европейские революции, мешавшие русским реформам, являлись всегда столь "вовремя", будто их тайно подготавливали российские крепостники.

Да и спустя полтора столетия нетрудно заметить, что при завышенной роли государства, при реформах, идущих сверху, важное орудие противников преобразований - провокационное раздувание беспорядков.

После того как Александр I не решился, а декабристы не сумели произвести революционные преобразования, Николай I, без сомнения, один из самых несимпатичных правителей России, и тот пытался взять на себя роль "революционера сверху", предполагая провести ряд реформ, в их числе главнейшую - ослабление и затем отмену крепостного права.

Не получились же эти реформы все по той же причине - из-за сильного и все нараставшего эгоистического, звериного сопротивления высшей бюрократии, которая умело топила все сколько-нибудь важные антикрепостнические проекты. Для этого имелось несколько надежных способов - затянуть, передать бюрократическим комиссиям и подкомиссиям, если царь настаивает, изобретать проекты заведомо неосуществимые…

Или - запугать монарха бунтами. Для этого, между прочим, нередко завышались "сводки" о крестьянском сопротивлении. Царю указывали очередной эксцесс и восклицали: "Вот к чему дело придет, если дать послабление!".

Угрозы угрозами, а что на самом деле чувствовал и делал крестьянин, составлявший основную массу народа?

"Было бы… большим заблуждением думать, - считал Чаадаев, - будто влияние рабства распространяется лишь на ту несчастную обездоленную часть населения, которая несет его тяжкий гнет; совершенно наоборот, изучать надо влияние его на те классы, которые извлекали из него выгоду… Посмотрите на свободного человека в России! Между ним и крепостным нет никакой видимой разницы. Я даже нахожу, что в покорном виде последнего есть что-то более достойное, более покойное, чем в озабоченном и смутном взгляде первого".

В ту пору власть по-новому задумалась о народе. В начале 1830-х годов была провозглашена теория официальной народности. Новая идеология держалась на "трех китах" - самодержавие, православие, народность… Под народностью разумелось "единство царя с народом", эксплуатация народной веры в высшую царскую правоту. Квасной патриотизм проповедовал презрение к иностранцам и к собственным "умникам", препятствующим "великому единению"…

Надо ли говорить, что речь не шла, конечно, о какой-нибудь действительной опоре власти на народ. "Когда раздается клич, - писал Салтыков-Щедрин, - из нор выползают те Ивановы, которые нужны. Те же, которые в сей момент не нужны, сидят в норах и трясутся". А генерал Ермолов так говорил об особом таланте Николая: "Никогда не ошибаясь, всегда определять на ту или иную должность самого неспособного…" А точнее и короче всех выразился будущий (при Александре II) министр внутренних дел Валуев: "Сверху блеск - внизу гниль". Вот тогда и наступает время реформаторов.

50 лет мир знает имя "Гагарин"

12 апреля 1961 сбылась самая фантастическая и дерзкая мечта человечества - полет в космос. Старший лейтенант Юрий Гагарин на корабле "Восток-1" облетел Землю на высоте 302 километра со скоростью около 28 тысяч километров в час.

Он был первым, кто увидел, что Земля, в самом деле, круглая. И - очень красивая.

Полет Гагарина длился всего 108 минут. Но эти минуты перевернули весь мир, все представления о возможном и невозможном. Далекий и неведомый космос заговорил! Заговорил по-русски. Планета рукоплескала Гагарину, советским ученым и конструкторам, триумфу великой страны. "Всем показана цель. Не придется ли теперь начать летосчисление с того дня, когда человек одним прыжком поднялся выше пределов воображения?" - сказал тогда французский писатель Луи Арагон.

Всего за 108 минут жизнь Юрия Гагарина перестала ему принадлежать. Буквально каждая минута - от рождения и до самой смерти - стала частью легенды о великом советском человеке, который первым полетел в космос.

За девять месяцев до легендарного полета отборная шестерка летчиков встретилась с академиком Королевым. Он показал первый космический корабль. Все сгрудились у серебристо-белого шара диаметром около двух с половиной метров. Королев спросил: "Есть желающие познакомиться с кабиной?"

"Разрешите?" - сделал шаг вперед Юрий Гагарин. Снял ботинки и в носках поднялся по стремянке к люку… Сергей Павлович подтолкнул локтем своего заместителя: "Этот, пожалуй, и полетит первым".

На первой гагаринской фотографии после приземления - осунувшееся лицо, усталые глаза. Юрий Гагарин прекрасно понимал, что вернуться из полета к звездам можно на колеснице славы, но так же легко превратиться и в летающий саркофаг. Поэтому он оставил письмо жене и дочкам: "В технику я верю полностью. Она подвести не должна. Но бывает ведь, что на ровном месте человек падает и ломает себе шею. Здесь тоже может что-нибудь случиться". Вот так, просто. Это письмо Валентине Ивановне передали семь лет спустя. Уже после трагической гибели мужа в 1968 году.

Почему первый полет человека в космос состоялся именно 12 апреля? Во многом потому, что старт американца Алана Шепарда был назначен на конец апреля. Соревнование между Советским Союзом и США было очень жестким. И главный конструктор спешил: он не имел права отдавать первенство в космосе заокеанским коллегам…

"Спешить" - не значит быть первыми "любой ценой". Хотя риск, действительно, был огромный. Из семи полетов кораблей "Восток" до Гагарина лишь три были успешные. А на Землю вернулись - два. "Но по уровню наших знаний и наших возможностей для безопасности полета было сделано все. Больше просто придумать уже не могли", - говорит ведущий конструктор космических кораблей "Восток" Олег Ивановский. Последний, кто закрывал люк за Гагариным.

Сейчас это трудно понять, но тогда все были озабочены одной проблемой: что будет? Вынесет ли человек невесомость? Не пострадает ли его психика? И ответов на большинство во просов не знали даже ведущие специалисты.

Многие всерьез думали: психика первого космонавта может не справиться с одиночеством в безбрежной черноте космоса. Конструкторы решили подстраховаться - придумали секретный код. Цифра "25" была под строжайшим грифом. Впрочем, как выяснилось, перед стартом ее шепнули Юрию Гагарину практически все "посвященные". Почему? Да потому что верили ему, как себе.

Трудно сказать, узнаем ли мы когда-нибудь абсолютно все детали того полета. Оказывается, первый старт едва не сорвался из-за технической неполадки. Пока спецы разбирались, Юрий тихонько насвистывал: "Родина слышит, Родина знает…" Оказывается, как следует из рассекреченного не так давно доклада первого космонавта на заседании Государственной комиссии, десять из 108 минут Юрий Гагарин находился на краю гибели: спускаемый аппарат не отделялся от корабля…

Первому космонавту пришлось пережить и еще одно испытание - его тяготила жесткая опека "сверху". Так, чтобы заночевать у родственников, он должен был брать разрешение у Каманина. Иногда все это чертовски надоедало, и он позволял себе озорные мальчишеские выходки. Его любили таким, каким он был.

Мало кто знает, что еще в 1964 году Юрий Гагарин одним из первых предложил восстановить разрушенный большевиками храм Христа Спасителя. И прозвучало это на заседании пленума ЦК. Мотив был очень понятный: нельзя поднимать патриотизм, не зная своих корней. Рассказывают, реакция была потрясающая, раздались бурные аплодисменты. Президиум, конечно, был серьезно напуган, но ничего сделать против Юрия Алексеевича они, разумеется, не могли.

Полет Гагарина в космос предопределил будущее не одного поколения. Перед людьми открылась дорога за пределы того, что принадлежит Земле. Дорога в новый мир. И это - уже навсегда. Как сказал американский астронавт Нейл Армстронг, ступивший первым на Луну, земляне будут в космосе, входя через ту дверь, которую открыл Гагарин. Возможно, без полета Гагарина, не состоялся бы и американский блицспурт к Луне…

Для россиян Юрий Гагарин - любимый герой отечественной истории XX века. По данным исследования ВЦИОМ, ему принадлежит 35 процентов голосов. Следом идут Владимир Высоцкий и маршал Жуков, Лев Толстой, Александр Солженицын, Иосиф Сталин, Владимир Ленин.

15 лет в 1996 году появился первый в мире клон

Долли была обречена родиться знаменитой. Сбылось одно из самых дерзких предсказаний фантастов о создании копий живых и даже мертвых существ.

Клон скромной овечки появился на свет в лаборатории шотландского ученого Яна Вилмута в 1996 году. Долли (куколка) названа в честь американской певицы Долли Партон. В таком выборе была скрытая ирония. Клон получен из клетки вымени, а певица любила акцентировать внимание на своем крупном бюсте.

Долли сразу стала мировой звездой, затмив голливудских кинодив и поп-звезд. Все мировые новости открывались ее симпатичной физиономией. Даже шарахавшиеся от самого слова "наука" потянулись к телеэкранам, пытаясь понять, что же за чудо сотворили эти ученые.

Но настоящей бомбой для общественного мнения стала, конечно, перспектива клонирования человека. Неужели гениев и злодеев можно поставить на поток? И чем это может кончиться? Категорически "за" высказался, к примеру, Владимир Жириновский: "Мы должны иметь новых Эйнштейнов, Чайковских, Есениных, Пушкиных. 100 или 200 гениев, и тогда Россия вздыбится! Я готов клонировать себя, пусть появится второй человек как я. Это будет польза для нас".

Противники рисовали мрачные картины будущего, в котором под руководством гитлеров, сталиных и прочих диктаторов окажутся целые армии агрессивных, тупых и накачанных мускулами клонов. Группа американских бизнесменов заявила о намерении создать клон знаменитого вампира Дракулы. А другие энтузиасты собирались клонировать Христа, используя ДНК, полученную из одной христианской реликвии, которая, как считается, содержит частичку тела Иисуса.

Замаячило будущее, похожее на фантасмагорию. И многим оно пришлось по душе. Интернет был забит письмами от желающих обзавестись собственной копией, чтобы жить вечно, и готовых в любую минуту сдать свои клетки для клонирования. Где спрос, там и предложение. Религиозная секта Раэлиан объявила, что ее ученые впервые в мире клонировали человека. Более того, они готовы за 200 тысяч долларов создать любую копию. Это сообщение подлило масла в дискуссионный огонь.

Правда, серьезные ученые предостерегли, заявив, что все эти обещания - обычное надувательство. Дело в том, что вероятность успеха клонирования крайне низка. Скажем, Долли появилась на свет лишь с 276-й попытки, для клонирования лошади их потребовалось 328, из 8,5 тысячи попыток создать копию коровы удались 110. Словом, статистика неутешительна. Для появления Пушкина или Эйнштейна, Гитлера или Сталина придется задействовать ни одну сотню женщин, готовых вынашивать клоны с мизерным шансом на успех. И кто будет нести ответственность за каждую неудачную копию, которая окажется уродом?

Но даже если произойдет почти чудо, и клон, скажем, Пушкина появится на свет, вряд ли он станет великим поэтом. Ведь своеобразие личности лишь на 50 процентов зависит от наших генов, остальные 50 определяются средой, воспитанием, образованием и т.д. Для превращения генетического клона Пушкина в "наше все", требуется клонировать и Арину Родионовну, и друга по лицею Ивана Пущина, и Николая I, и Михайловское… Ни гения, ни злодея, ни вообще любого человека нельзя повторить. Он уникален во Вселенной.

А что же Долли - виновница всей это шумихи? Она благополучно произвела на свет несколько ягнят, но вскоре ее стали одолевать тяжелые болезни. На седьмом году "звезду" генетики пришлось усыпить. До среднего овечьего возраста она не дожила пять лет, навсегда вписав себя в историю: о ней сложены песни, ее чучело выставлено в королевском музее Эдинбурга. А ее создатель шотландский ученый Ян Вилмут должен быть посвящен в рыцари.

Долли открыла целое семейство клонов. За ней последователи копии макаки-резуса, свиньи, коровы, козы, быка-гаура, кошки, кролика, мула, крысы, мухы-дрозофилы, обезьяны. Они не столь знамениты, как Долли, но обзавелись всеми ее проблемами: рано стареют, имеют целый букет болезней и преждевременно умирают. Но это не смущает энтузиастов, они замахиваются на совсем уж фантастические проекты. Например, японцы заявили о намерении восстановить мамонтов и динозавровы. Правда, пока для такого эксперимента им не хватает генетического материала.

Что касается споров о создании клонов человека, то правительства многих стран поставили здесь точку, наложив вето на такие работы. Но дав "зеленый свет" созданию клонов отдельных клеток или терапевтическому клонированию. Речь, в частности, идет о клонах стволовых клеток, которые могут превращаться в любые органы человека. И это научное направление является одним из самых перспективных, особенно в медицине. В принципе уже в ближайшем будущем люди смогут заменить свой "изношенный" орган, скажем, руку, печень, сердце и т.д. копией, выращенной из собственных клеток. Без проблем с отторжением, ведь все, родное.

А фантазии идут еще дальше. Что если создать банки клонов зародышей известных людей - гениев, ученых, писателей, спортсменов и т.д. И тогда заказчики смогут выбирать себе по вкусу любой вариант будущего ребенка. Но это наука уже проходила, когда в моде была евгеника.

Кстати, энтузиасты клонирования человека не теряют надежды, считая это лишь вопросом времени. Науку оставить нельзя. Ведь в руках ученых уже есть аппарат для "печатания" копий. И нет сомнений, что его доведут до совершенства, когда с гарантией почти 100 процентов можно будет создавать человеческие копии. Вот тогда все запреты придется снять. Словом, имя Долли еще не раз всплывет в будущих спорах сторонников и противников клонирования человека.

Юрий Лепский, Елена Новоселова, Виталий Дымарский, Наталия Ячменникова, Юрий Медведев, Российская газета

вернуться